Жизненный и творческий путь Александра Ивановича Куприна
Куприн в своей яркой, самобытной прозе отразил бытие различных классов и сословий русского общества конца XIX —начала XX столетия. Продолжая демократические и гуманистические традиции русской литературы, прежде всего Л. Н. Толстого и А. П. Чехова, Куприн был чуток к современности, к ее актуальным проблемам. Литературная деятельность Куприна началась в пору его пребывания в кадетском корпусе. В 1889 году он печатает свой первый небольшой рассказ (“Последний дебют”) в журнале “Русский сатирический листок”, за что был посажен на гауптвахту. Выйдя в отставку и поселившись в Киеве, писатель сотрудничает в киевских газетах. Интересным литературным явлением была серия очерков “Киевские типы”. Созданные им образы отражали существенные черты пестрой городской обывательщины и людей “дна”. В середине 90-х годов в творчество Куприна властно входит новая тема, подсказанная временем. Во время своей поездки в Донецкий бассейн, он знакомится с условиями труда и быта рабочих. В 1896 году Куприн пишет большую повесть “Молох”, в которой отразил глубочайшие противоречия между трудом и капиталом. В 1897 году Куприн служит управляющим имением в Ровенском уезде. Здесь он тесно сближается с крестьянами, что и отразилось в его рассказах “Лесная глушь”, “Конокрады”, “Серебряный волк”. Тут была написана и замечательная повесть “Олеся”. Изумительны и произведения Куприна о животных (“Изумруд”, “Белый пудель”, “Барбос и Кулька”, “Ю-ю” и другие). В 1905 году журнал Максима Горького опубликовал повесть Куприна “Поединок”. Своевременность и общественная ценность произведения заключалась в том, что автор правдиво и ярко показал внутреннее разложение царской армии, этого оплота самодержавного режима. Герой повести “Поединок” — молодой поручик Ромашов — показан в процессе своего духовного роста. В начале произведения он наивно делит всех на “людей черной и белой кости”, думая, что он принадлежит к особой, высшей касте. По мере того как рассеиваются ложные иллюзии, Ромашов начинает размышлять о порочности армейских порядков, о несправедливости существующих общественных отношений. У него возникает чувство одиночества, страстное отрицание грязной, дикой жизни. Жестокий Осадчий, буйный Бек-Агамалов, унылый Лещенко, франтоватый Бобе-тинский, армейский служака и пьяница Слива — все эти офицеры показаны чуждыми правдоискателю Ромашову. В условиях произвола и бесправия они теряют не только подлинное представление о чести, но и человеческий облик. Это особенно сказывается в их отношении к солдатам. В повести проходит целый ряд эпизодов солдатской муштры, уроков “словесности”, подготовки к смотру, когда офицеры особенно жестоко обращаются с солдатами. Ромашова же волнует их судьба. И в этом он не одинок. Своеобразный философ и теоретик, подполковник Назанский резко критикует порядки в армии, ненавидит пошлость и невежество, мечтает об освобождении человеческого “я” от пут прогнившего общества, он против деспотизма и насилия. Но, в отличие от декадентов, он прославляет жизнь и ее радости. В его проповеди “абсолютной свободы” человеческого духа есть и ложные представления анархического индивидуализма, есть насмешка над гуманистическими побуждениями борцов за лучшее будущее человечества (“Какой интерес заставит меня разбивать голову ради счастья людей тридцать второго столетия?”). В отличие от Назанского, Ромашов не может отказаться от заботы о своем ближнем, ведь он знает, что солдаты придавлены и собственным невежеством, и общим рабством, и насилием со стороны офицеров. Сцену встречи Ромашова с замученным Хлебниковым, пытавшимся броситься под поезд, и их откровенный разговор Паустовский справедливо относит к “одной из лучших сцен в русской литературе”. Офицер признает в солдате друга, забывая о кастовых преградах между ними. Остро поставив вопрос о судьбе Хлебникова, Ромашов умирает, так и не найдя ответа, каким путем надо идти к свободе. Атмосферой революционных дней дышит превосходный рассказ Куприна “Гамбринус”. Тема всепобеждающего искусства переплетена здесь с темой демократизма, смелого протеста “маленького человека” против черных сил произвола и реакции. Кроткий и веселый Сашка своим незаурядным талантом скрипача и душевностью привлекает в одесский кабачок разноплеменную толпу портовых фузчиков, рыбаков, контрабандистов. В дни наступившего террора Сашка бросает вызов переодетым сыщикам и черносотенным “мерзавцам в папахе”, отказываясь играть по их требованию монархический гимн, открыто обличая их в убийствах и погромах. Искалеченный царской охранкой, он возвращается к портовым друзьям, чтобы играть для них оглушительно-веселого “Чабана”. Свободное творчество, сила народного духа, по мысли Куприна, непобедимы. Куприн участвовал в I мировой войне, затем вышел в отставку по состоянию здоровья, но когда в Гатчину, где он жил, пришли войска Юденича, писатель покинул Россию. Его произведения эмигрантского периода отличает сентиментально-идиллическое приукрашивание прошлого России, того самого прошлого, которому он ранее выносил приговор. Таков, например, автобиографический роман “Юнкера”. Особого внимания заслуживает роман “Планета”. Профессора-эмигранта Симонова мучает ностальгия. Он не может найти себе место в чужой стране. Куприн тоже не мог больше жить без Родины. Он возвращается в Россию в 1937 году, а через год великого писателя не стало: он умер 25 августа 1938 года.
Источник:http://www.litra.ru/
Тем временем:
... Ах, какой это был ветер! Отец наш был плотник и строил прочные дома для других, но для себя он построил не очень прочный. Старик печально покачал головой. - Моя сестра, актриса, попала в беду. Наш дом построен непрочно, - бормотал он, когда я уходил от него по тропинке.
В течение месяца-двух чикагские газеты, приходящие к нам в деревню каждое утро, пережевывали историю одного убийства. В Чикаго муж убил жену, и никак не могли доискаться причины. Дело представлялось, примерно, в следующем виде. Человек, который теперь находился под судом и который, несомненно, будет повешен, служил мастером на велосипедной фабрике и жил с женой и тещей на Тридцать второй улице. Он полюбил девушку, служившую в конторе фабрики, где он работал. Она приехала сюда из городка в штате Айова, и сначала жила у тетки, которая теперь уже умерла. Мастеру, тяжеловесному, туповатому человеку с серыми глазами, она казалась первой красавицей в мире. Стол, за которым она сидела и писала, стоял у крайнего окна в крыле фабричного здания, а конторка мастера в цехе тоже стояла у окна. Он сидел за конторкой и вел табели каждого рабочего своего отделения. Подняв глаза, он мог видеть девушку, трудившуюся за своим, столом. В голове у него засела мысль, что эта девушка необыкновенно хороша. Он не думал о том, чтобы близко познакомиться с ней или добиться ее любви. Он глядел на нее, как можно глядеть на звезду или на ряд низких холмов в октябре, когда листья на деревьях горят красным, и желтым золотом, «Она - чистое, девственное создание, - неопределенно размышлял он. - И о чем она думает, сидя там у окна, за работой?» В воображении мастер уводил уроженку Айовы к себе на квартиру на Тридцать второй улице, в общество жены и тещи. Весь день в цехе и весь вечер дома и носил ее образ в своей душе. Когда он стоял у окна своей квартиры и смотрел на железнодорожные пути Центральной Иллинойсской железной дороги и дальше, на озеро, девушка стояла рядом с ним. Внизу по улице проходили женщины, и в каждой он улавливал такое, что напоминало ему о девушке из Айовы. У одной была, ее походка, другая повторяла какой-нибудь ее жест. Все женщины, которых он видел, кроме жены и тещи, походили на девушку, вошедшую в его душу...
